Тип «терзания Психеи»
Тема страданий Психеи, подвергающейся мукам, чинимым самим Амуром, со II в. до н.э. получила широкое распространение в римском искусстве ювелирной резьбы по камню. К I в. до н.э. относятся две камеи из собрания Эрмитажа: на одной изображён Эрот, связывающий коленопреклонённую Психею, на другой – целый сюжет, представляющий двух Амуров, мучающих связанную Психею, в присутствии бога Диониса. Ещё более экспрессивная сцена представлена на камее из собрания флорентийского Археологического Музея (I в. н.э.), на которой Амур с горящим факелом в руке тащит за волосы вырывающуюся Психею. К этому же времени принадлежит и помпейская фреска с изображением Купидонов, терзающих связанную Психею (сейчас в музее Ашмола, Оксфорд) в присутствии Немесиды, богини справедливости и мести.
Все эти сюжеты, появившиеся в изобразительном искусстве задолго до текста «Метаморфоз», не нашли прямого отражения во вставной новелле романа. Вместе с тем, Психея в повествовании Апулея подвергается различным физическим мукам, причиняемым ей по указу Венеры, в том числе, её таскают за волосы¹⁹. Не исключено, что эффектность подобных изображений, а также их литературные аналогии в предшествующей античной поэзии²⁰ могли подтолкнуть автора «Метаморфоз» к включению в роман сходных мотивов.
В римской монументальной скульптуре, копирующей греческие эллинистические оригиналы, тема мучений Психеи также получила своё воплощение. Хорошо сохранившаяся скульптурная группа из собрания Лувра (II в. н.э.) представляет Амура, у ног которого сидит испуганная девушка, идентифицируемая по характерным крыльям как Психея. По мнению Шлама²¹, Психея молит Купидона о прощении. Это вполне отвечает «апулеевскому» сюжету: стоит вспомнить сцену с Амуром, стремительно покидающим спальню, и Психеей, хватающейся за его ноги и пытающейся удержать его. Но композиционное решение этой скульптурной группы, её явная внесюжетность и сходство с другими скульптурными памятниками аллегорического характера, делает связь этих образов с повествованием Апулея мало возможной.
С некоторой долей сомнения к этому иконографическому типу можно отнести и скульптурную группу II – I вв. до н.э (Музей Сан Антонио, Техас). Купидон, обнимая Психею, пытается дотянуться до бабочки, которую та держит в ладони, как будто стараясь скрыть или уберечь от Амура.
С платоновским образным пониманием души, мучающейся от «страстного», «неразумного», «вожделеющего начала»²², можно сравнить те произведения римского искусства, в которых изображается Психея, впряжённая в колесницу: камею из Неаполитанского Национального Музея и стеклянную камею из Британского музея (обе I в. до н.э.). На камее из Неаполя две Психеи тащат колесницу, в которой находится, а управляет колесницей Купидон. Появление Психеи и Купидона в сценах с Дионисом и Ариадной, как полагают исследователи²³, было связано со схожестью их историй: Дионис пробуждает от смертного сна для вечной жизни земную женщину. Обожествление Ариадны и её свадьба с Дионисом является возможным прототипом идеи соединения Купидона со смертной Психеей и обретения ею вечной жизни. С другой стороны, подобное изображение мучений Психеи символически могло соотноситься с характером ритуалов инициации в дионисийском культе²⁴.
В памятниках имперского времени подобные изображения Амура и Психеи встречаются в мозаичной декорации, например, в мозаике «Дома ладьи Психеи» в Дафнэ 235–318 гг. н.э. (Археологический музей Антакьи). Это изображение также входит в круг дионисийских сюжетов, но в самой композиции уже отсутствуют Дионис и его супруга. Однако, если обратиться к сюжетам, обрамляющим эмблему, то становится очевидным, что дионисийские сцены были вынесены за пределы основной картины (сцена безумия Ликурга и др.) Таким образом, семантические связи между иконографией Психеи, впряжённой в колесницу, управляемую Купидоном, и культом Диониса сохраняются и здесь.