Д.В. Найдёнова (СПбГУ)
Зооморфный образ св. Христофора на северных алтарных дверях второй половины XVI – начала XVIII в.

Среди сонма христианских святых, пострадавших в первые века гонений, особое место занимает святой мученик Христофор. Его необычный образ сохранился в небольшом количестве памятников и до сих пор редко привлекал внимание исследователей.
Согласно христианским преданиям, Св. Христофор жил в III в. н.э. в Ликии и пострадал около 250 г. при императоре Деции (249–251). Память мученика чтится в Восточной церкви (9 мая по старому стилю), но особое почитание Св. Христофор получил на Западе, где мученик был включен в состав «14 святых помощников». Мощи святого были перенесены из Ликии в Толедо, а позднее – во Францию, в аббатство Сен-Дени¹. Ныне реликварий с главой Св. Христофора находится в Богородичной церкви на острове Раб (Хорватия)². Житие мученика сохранилось в различных версиях, содержащих совершенно несхожие сведения о его жизни и месте кончины.
За длительный период почитания Св. Христофора сложилось несколько иконографических типов, каждый из которых опирался на определенный текст житийного повествования. Так, согласно наиболее распространенной в византийском мире традиции, Св. Христофора изображали в образе юного мученика. С длинными вьющими волосами, в хитоне и плаще, с крестом в руке, святой показан в соборе монастыря Осиос Лукас в Фокиде (1030-е – 1040-е гг.), в церкви Юсуф Коч в Каппадокии (перв. пол. XI в.), в церкви Св. Петра в Расе (посл. четв. XIII в.), в церкви Симеона Богоприимца в Великом Новгороде (кон. 1460-х гг.).
Особенно распространенными становятся изображения Христофора как юного воина, облаченного в доспехи. Их наиболее выразительные примеры – росписи церкви Св. Стефана в Кастории (перв. четв. X в.) и церкви Богоматери Перивлепты в Охриде (1294–1295). Тот же вариант иконографии мученика представлен в росписи Старой церкви Токалы Килисе (913–920), а также еще в двух скальных каппадокийских церквах – Эрмитаже в Соганлы (X–XI вв.) и Кылычлар Килисе в Гёреме (XI в.)³.
На Руси изображение Св. Христофора как юного воина сохранилось в арке диаконника церкви Св. Георгия в Старой Ладоге (посл. четв. XII в.)⁴. Предположительно, он был представлен и в соборе Св. Софии Киевской⁵. Аналогично староладожской росписи Христофор показан на одной из фресок церкви Св. Георгия в Старо Нагоричино (1315–1318 гг.), а также во фресках собора Христа Пантократора монастыря Дечаны (1348–1350 гг.), церкви монастыря Матеич (1356–1360 гг.)⁶ и других сербских и македонских памятниках.
Следующий вариант иконографии Св. Христофора – в виде Христоносца, то есть с Младенцем Христом на плечах. Эта иконография, чрезвычайно распространенная в средневековом западноевропейском искусстве, отразилась в сербских и македонских памятниках XIV–XV вв. На фреске церкви Св. Архангела Михаила в Лесново (1349) юный мученик Христофор в роскошных патрицианских одеждах одной рукой поддерживает Христа на плече, другой – держит крест⁷. Образ Христофора, переходящего реку вброд с Младенцем Христом на плечах и ветвью в руке, часто встречается в поствизантийской монументальной живописи, например, в монастыре Иоанна Богослова в Поганово (конец XV в.), в монастыре св. Николая Анапавса в Метеорах (1527 г.). Этот иконографический вариант во многом опирался на западный текст жития святого, содержащийся в «Золотой легенде» Иакова Ворагинского (XIII в.)⁸. Согласно этой легенде, Св. Христофор переносил через реку ребенка, и на середине реки тот стал невыносимо тяжелым. Оказалось, что Св. Христофор переносил Иисуса Христа, а с ним и все тяготы мира.
Под влиянием сказаний о зооморфном облике Христофора сформировался третий вариант изображения мученика – с головой собаки или в образе кинокефала, самый необычный из всех вариантов его иконографии. Древнейшее изображение святого с головой пса датируется VII–VIII вв. Это керамическая икона с изображением Свв. Христофора и Георгия из музея в Скопье (Македония)⁹. Однако такая иконография получила широкое распространение в искусстве лишь спустя почти тысячу лет, прежде всего на Руси¹⁰. Запоминающийся образ святого с песьей головой, в воинских доспехах, представлен на небольшой иконе XVI в. из Государственного Исторического музея¹¹,  на русской иконе середины XVII в. «Отечество с избранными святыми» из Музея икон в Реклингхаузене¹². Такой тип изображения Христофора будет актуальным вплоть до XX в., несмотря на издание в XVIII в. синодальных указов, которые запрещали писать зооморфный образ мученика, якобы имеющий сходство с собакоголовым дьяволом¹³. Но народное почитание и популярность культа, свидетельством чему могут послужить возведенные в честь Св. Христофора церкви в Великом Новгороде (1553) и Москве (1572)¹⁴, иконы и монументальные росписи, сохранили память о единственном звероподобном святом в христианском мире.
Гипотетически можно выделить четвертый тип изображения Св. Христофора, ранее не отмечавшийся исследователями, где мученик предстает с головой лошади, вероятно, согласно ранним греческим преданиям, не сохранившимся в письменной традиции. Тем не менее, бытует легенда о том, что Св. Христофор был очень красив от природы, верен Богу, но чтобы не прельщать местных поселянок-язычниц своей красотой и избежать соблазна, молил Бога обезобразить его. «Молитва была услышала, и язычницам стал он казаться с лошадиной головой, хотя на самом деле по-прежнему оставался красавцем»¹⁵. Запоминающийся образ святого с лошадиной головой  мы можем видеть в росписи собора Успенского монастыря в Свияжске (ок. 1605 г.) и церкви Николы Мокрого в Ярославле (1673 г.), на иконе из Государственного музея истории религии (перв. четв. XVIII в.)¹⁶ и других памятниках. Вероятно, предания о лошадиной голове могли возникнуть и под воздействием изображений, но данный вопрос остается открытым и ждет отдельного исследования.
Однако из широкого набора иконографических типов Св. Христофора на ведущих в жертвенник северных дверях русских иконостасов появляются изображения мученика исключительно в образе кинокефала. Несмотря на то, что антропоморфный иконографический тип был известен в византийском мире с древних времен, мастера нарочито изображали святого именно в зооморфном облике. Псоглавец в полном воинском доспехе, с багряным плащом на плечах, который изящно окутывал почти всю фигуру святого, оставляя открытыми только ноги, обутые в сапоги, заполняет все живописное пространство. Собачья голова, увенчанная нимбом, обычно поднята кверху с оскаленной пастью. В правой руке святой держит длинное копье, иногда меч. Внешний вид и гордая осанка мученика Христофора напоминает образ архангела Михаила и мужественные фигуры святых воинов, к числу которых он и принадлежит.
Самые ранние из известных нам северных дверей с изображением Св. Христофора-псоглавца относятся ко второй половине XVI в. и происходят из церкви Троицы села Кривое в Архангельской области (Государственная Третьяковская галерея)¹⁷. Подобный образ Св. Христофора мы можем видеть на двери XVI в., хранившейся в Чудовом монастыре Московского Кремля (ныне в Государственном музее истории религии)¹⁸. Интересной особенностью иконы Св. Христофора  первой половины XVII в. из фондов музея «Ростовский кремль» (происходит из церкви Успения села Богородицкого в Осеку Любимского уезда Ярославской губернии) является развернутая надпись в верхней части по сторонам от нимба, повествующая о необычной иконографии святого¹⁹. Нам также известна дверь второй половины XVII в., происходящая из Спасо-Валушинской церкви в Каргополе (ныне в Вологодский музее-заповеднике).
В великолепном единоличном изображении Св. Христофора, происходящем из церкви Александра Невского в деревне Ивачево и относимом к концу XVII в. (из собрания Череповецкого художественного музея)²⁰, псоглавец показан в нарядном воинском доспехе. Каждая деталь его лат тщательно проработала так, что виден тончайший растительный орнамент кованого облачения.
Уникальный образец единоличного зооморфного изображения мученика с белым платом, покрывающим голову с оскаленной пастью, представлен на двери XVII в. из Егорьевского историко-художественного музея. Вероятно, мастера, писавшие образ, опирались на малоизвестный апокриф, согласно которому Господь посылает в помощь апостолам ужасного вида кинокефала, голову которого святые вынуждены были скрывать под покрывалом, дабы не испугать горожан²¹.
Изображение святого на северной двери иконостаса позднего периода, начала XVIII века, сохранилось в фондах Архангельского музея изобразительных искусств (из Успенского собора города Кеми)²². Здесь явственно заметны барочные интонации, особенно в трактовке одежд святого, каждый сантиметр которых покрыт незамысловатым орнаментом. Свето-теневая моделировка делает лик более объемным. Усиливается роль цвета, в колорите более активно проявляется элемент своеобразного натурализма. Однако иконографические признаки святого сохраняются.
Как мы видим, северные двери с изображением Св. Христофора-псоглавца были широко распространены в русской традиции. По сравнению с другими библейскими сюжетами и апокрифическими персонажами, помещавшимися на боковых вратах, зооморфный образ мученика наиболее точно раскрывал символику северной алтарной двери.
Северные врата иконостаса, служившие для прохода в жертвенник (где приготовлялись Святые Дары для Евхаристии), должны были напоминать о грехопадении человека, его покаянии, прощении Богом и трудности обретении Рая. Перед каждым входом священнослужителей в жертвенник читается 50-й покаянный псалом. «Содержащиеся в нем прошения о помиловании раскаявшегося грешника, который молит Господа о даровании радости спасения, получили наиболее ясное отражение в композиции с изображением Благоразумного разбойника»²³, образ которого тесно связан и со святым мучеником Христофором.
Основным литературным источником этого изображения являются евангельские тексты, повествующие о распятии рядом с Христом двух разбойников. Наиболее подробно сюжет изложен в Евангелие от Луки (Лк. 23, 39–43), в котором повествуется рассказ об одном разбойнике, который во время распятия раскаялся на кресте и обратился к Христу со словами: «Помяни меня, Господи, когда придешь в Царствие Твое!», на что получил ответ: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю». Другой же разбойник продолжал хулить Господа. В Слове Евсевия «О вшествии Иоанна Предтечи во ад»²⁴ Благоразумный разбойник принимает весьма положительные черты. Попав в Рай, он ведет себя гораздо сдержаннее по сравнению с кичащимися своей святостью святыми и представляется спутником Христа в его страданиях. Интересно, что в сборнике житий святых Иакова Ворагинского Св. Христофор также выступает в качестве спутника Христа. Именно он переносит вброд младенца Иисуса, а с ним все тяготы мира.
Некоторые ранние тексты описывают Св. Христофора до принятия крещения свирепым и жестоким (он был воином и, скорее всего, не раз проливал кровь). И только приняв истинную веру, псоглавец становится кротким и благочестивым. Так и Благоразумный разбойник, согласно текстам Евангелия, уверовав на кресте, раскаивается в содеянных грехах на пороге смерти, чем и заслуживает прощение Спасителя.
Самые ранние боковые врата с единоличным изображением Благоразумного разбойника относятся к середине XVI в.²⁵ Примерно в это же время появляются северные алтарные врата с изображением Св. Христофора. Оба иконографических типа существуют параллельно. Яркие образы Христофора и Благоразумного разбойника на дверях жертвенника раскрывали символическое значение боковых дверей, которые указывали на смирение и покаяние, что было важнейшим условием спасения.
Интересно отметить, что самая древняя сохранившаяся северная алтарная дверь, датируемая первой половиной XVI в., из церкви Свв. Мины, Виктора и Викентия в Твери (ГРМ), по содержанию сюжетных композиций, расположенных на ней регистрами, символически напоминает образ святого мученика Христофора. На тверской двери представлены выразительные фигуры мучеников Никиты и Георгия. Св. Никита, побивающий беса, напоминает образ мученика Христофора – врачевателя, который имел дар изгонять бесов²⁶. Он, как и Христофор, был воином, участвовал в распространении христианства и пострадал за православную веру, приняв мученическую смерть. Кроме того, житие мученика Никиты приписывает гонение на христиан проискам дьявола (во многочисленных житиях Св. Христофора именно дьявол выступает соратником императора Деция, который и начал по существу первые гонения на христиан); в связи с этим действия мученика приобретают характер борьбы с бесом. Нам известны иконы Св. Христофора, где мученик поражал копьем дьявола, поверженного на землю. Примером может послужить икона середины XVI в. из фондов Русского музея²⁷.
Следует обратить внимание на образы Свв. Георгия и Никиты на двери жертвенника из Твери, чье появление символически обусловлено службой «шестого часа», которая посвящена победе Христа над адом и смертью, прославляемой как победа над дьяволом²⁸. Считается, что в этот промежуток времени дьявол особенно силен, и иерей молится за всех о избавлении от нападения «беса полуденного». Изображение Св. Георгия, побеждающего змия, и Никиты, побивающего беса, становится символическим толкованием молитвы и псалма (Пс. 90, 3–13). Они же воспринимаются на вратах как стражи человеческих душ, а также как хранители входа в иной мир, мир горний. Ведь дверь иконостаса, будь то боковые или царские врата, это не что иное как знак перехода из мира дольнего в горний, из мира суетного в мир сакральный, переход туда, где пребывает Бог²⁹. Поэтому звероподобный образ Св. Христофора в воинском облачении на северной алтарной двери, которая ассоциировалась с одной из трех дверей алтарей, ведущих в Царствие Небесное, представлял собой стража на пороге вхождения в Рай, подобно архангелу Михаилу, также часто изображавшемуся на боковых алтарных вратах в паре с архангелом Уриилом³⁰ в качестве небесного воина, преграждающего путь в Царствие Небесное грешникам. Тема стража прослеживается и на керамической иконе из Виницы, о которой упоминалось ранее; предположительно она была предназначена для наружной облицовки стен церкви или крепости, а образы Христофора и Георгия выполняли здесь защитную функцию³¹. В каппадокийских храмах образы прославленных святых воинов часто занимали место у самого алтаря, среди них был и Христофор. Звероподобный мученик в кованых доспехах воспринимался как образ надежного защитника, «которого убоятся все злые силы»³². Вероятно, под влиянием Византии на Руси, начиная с середины XVI века, образ псоглавца переносится в интерьер храма, на северные алтарные врата, ведущие в жертвенник, где мученик выполнял те же функции.
На Руси специфический образ Св. Христофора как стража мог особенно остро восприниматься в «контексте» народной культуры, склонной к ярким, конкретным образам. Тема покровительства Св. Христофора охотникам была актуальна среди жителей пермского края, где мученика почитали как покровителя удачной охоты, его звероподобный образ можно встретить в трапезных Никольской церкви в Ныробе³³ и Рождественской в Искоре³⁴. В Новгороде и Москве мученик выступал в роли защитника от моровых поветрий. Так, согласно греческой версии жития, в предсмертной молитве Св. Христофор испрашивает у Господа наделить его мощи чудодейственной силой и даровать всем, кто призывает его имя, избавление от злых духов, града, неурожая, эпидемий³⁵. Тема заступничества, избавления от болезней звучит в росписи  церкви Симеона Богоприимца (Зверин монастырь), построенной в 1467 г. на месте деревянного «обыденного» храма в связи с повальным мором, свирепствовавшим в Новгороде. В подкупольном пространстве храма среди погрудных изображений святых находится ростовой образ юного мученика Христофора в нарядном патрицианском одеянии; очевидно, к нему обращались с молитвой о скором исцелении.
На наш взгляд, появление образа Св. Христофора на северных вратах иконостаса во второй половине XVI в. связано с тем, что он мог символически заменять ранее существовавшие многосюжетные алтарные двери, а также представлял собой символическую замену образа Благоразумного разбойника. Так как имя Христофор в переводе с греческого языка обозначает «несущий Христа», а в русской традиции это можно соотнести с готовностью мученика «нести крест», возникает своеобразная символическая метафора традиционного изображения Благоразумного разбойника с крестом на плече. Следует подчеркнуть выраженное «христоподобие» образов, а также их схожее функциональное назначение. Разбойник Рах был распят на кресте вместе с Христом и, подобно самому Спасителю, изображался на боковых вратах с несомым на плече крестом, а Св. Христофор из язычника-воина превращался в христианского проповедника, готового с достоинством «нести крест», претерпевая все страдания, уготованные ему после принятия  крещения.
Однако трудно решить, какими принципами руководствовались мастера, создавая именно зверообразный образ Св. Христофора на дверях в жертвенник. Возможно, они хотели подчеркнуть, что достигнуть Царствия Небесного может каждый, и раскаявшийся грешник, как Благоразумный разбойник, и сложивший оружие воин, как Христофор. Статус и внешние данные страстотерпцев им были не важны, мастера создавали образы маргинальных, внешне отталкивающих людей, сохраняющих при этом свое человеческое достоинство и внутреннюю красоту.
Изображения Св. Христофора-псоглавца на северных алтарных вратах – явление исключительно русское. Ни Византия, ни другие славянские страны подобной традиции не знали. Интересно отметить, что образ  Св. Христофора размещался и на створках киотов, как, например, на киоте образа Св. Николая Чудотворца из Никольской церкви Соловецкого монастыря³⁶. На складне конца XVII в. из Музея икон в Pеклингхаузене³⁷ иконография Св. Христофора-псоглавца с точностью повторяет его изображения на известных нам дверях жертвенников.  Поскольку складни воспроизводили иконостас в миниатюре, а створки символически были подобны дверям, очевидно, одна традиция могла повлиять на другую.