С.В. Мальцева
(СПбГУ)

Значение приделов в формировании региональной традиции в сербской средневековой архитектуре1

В архитектуре восточно-христианских храмов дополнительные компартименты с неким особым предназначением известны с самого раннего времени2. Об этом свидетельствуют и многочисленные упоминания в письменных источниках, и археологический материал, и сохранившиеся памятники Византии, Древней Руси, Европы.

Однако, как показали исследования последних лет, проблема изучения дополнительных компартиментов оказывается одной из наиболее сложных и актуальных3. Во многих случаях не ясны причины их появления и не известно предназначение. До сих пор не была разработана какая-либо полная и удовлетворительная классификация, поскольку не удается выделить устойчивые типы ни по функции, ни по конфигурации, ни по местоположению в храмовом пространстве. Несмотря на распространенность данного явления, какие-либо четкие принципы в распределении дополнительных компартиментов наблюдаются редко.

В этом смысле сербская средневековая архитектура представляет особый и очень интересный случай. Приделы, т.е. дополнительные компартименты, предназначенные для определенных богослужений, в сербской традиции — очень существенное явление, при этом, имеющее системный характер. Оно во многом обусловило важнейшие особенности региональной специфики сербской архитектуры.

Сербская средневековая архитектурная традиция постепенно выделяется из византийской в конце XII в4. Отчасти на ее формирование повлияла особая региональная традиция Приморских областей. Приделы, конечно, встречаются и в приморских, и в византийских храмах XI-XII вв. Однако в их появлении и распределении какой-либо системы не прослеживается. В сербских храмах XII в. приделы либо не были предусмотрены, либо появлялись иногда в связи с какими-то особыми обстоятельствами5. Этот факт позволяет предполагать, что развитие данной темы в дальнейшем не было обусловлено заимствованием византийской традиции, а имело под собой иные основания.

Сербская традиция устройства приделов складывается только в начале XIII в., причем именно в связи с конкретными историческими условиями6. Формирование сербской церковно-политической идеологии в процессе становления независимого государства и особенно сложение культа сербских святых стало причиной появления связанных с этими культами приделов7. По нашему мнению, впервые такие приделы появляются в церкви Богородицы в Студенице. Усыпальница объединителя сербских земель и первого сербского святого Стефана Немани (в монашестве — Симеона) в связи с формированием его культа наделяется особым статусом8. Как кажется, это находит отражение и в архитектуре храма. Ок. 1208 г., после канонизации Стефана Немани, перенесения его мощей, составления служб памяти ему, в момент росписи и облицовки нижних регистров стен мрамором, в боковых вестибюлях студеницкого храма появляются ниши, в которых, по всей видимости, были устроены алтари9. Подобное повторяется и в Милешево (до 1228 г.), где похожие ниши на тех же местах существовали в боковых компартиментах подкупольного квадрата.
Ключевым моментом в формировании рашского типа храма становится возведение церкви монастыря Жича. Храм достраивается вскоре после того, как в 1217 г. средний сын Немани Стефан Первовенчанный коронуется как правитель независимого Сербского государства, а в 1219 г. Сербская церковь получает статус автокефальной, во главе с афонским монахом Саввой, младшим сыном Немани10. Таким образом, церковь в Жиче должна была соединить функции задужбины-усыпальницы первого сербского краля, монастырского храма и архиепископского собора. Особый статус этой постройки требовал особого решения. Нашли его в усложнении и расширении западной части за счет размещения по сторонам от экзонартекса приделов, связанных с темой церковной и светской власти. Эти приделы в Жиче были посвящены Св. Савве Иерусалимскому (святому покровителю Саввы Сербского и одному из основателей монашества) и Св. Стефану Архидиакону (святому покровителю Стефана Первовенчанного и Св. Симеона Мироточивого).

Итак, на протяжении XIII в. в Сербии формируются основополагающие культы святых покровителей сербской державы и Церкви: Св. Стефана Первомученика как покровителя сербского самодержавия, Св. Симеона Мироточивого как основателя святородной династии и создателя сербской государственности и Св. Саввы Сербского как духовного покровителя и основателя сербской Церкви. Эти культы во  многом определили своеобразие как живописных, так и архитектурных программ храмов Рашской школы11. Приделы, посвященные этим особо почитаемым в Сербии святым и предназначенные для служб их памяти, но не для захоронений, становятся важнейшей отличительной чертой рашских церквей. В результате храмы превращаются в сложные комплексы, подчиненные определенной системе функционального и композиционного распределения компартиментов. Ядром храма является подкупольный квадрат, с востока примыкает алтарь, с запада — внутренний нартекс, предназначенный для захоронений. Приделы в Студенице и Милешеве размещаются по сторонам от подкупольного пространства, но, начиная с Жичи, его фланкируют певницы. Приделы переносятся в западную часть храма, где они фланкируют экзонартекс. Таким образом, вся западная часть комплекса оказывается связана с поминовением ктитора и почитанием святых покровителей сербского государства и Церкви.

В этой системе связанные с сербскими культами приделы являются ярким выражением именно национальной специфики.

Эта схема стала одной из отличительных особенностей сербских церквей и затем воспроизводилась (иногда с некоторыми вариантами) в большинстве храмов Рашской школы: в Придворице (вероятно, первая четверть XIII в.)12; в Мораче (ок. 1254 г.)13, в церкви Свв. Апостолов в Пече14 и во многих других 15.

Однако уже во второй половине XIII столетия сложившаяся схема размещения приделов начинает изменяться. Около 1264 г. Урош I построил церковь Св. Троицы в Сопочанах, которую он собирался сделать не только своей задужбиной-усыпальницей, но и местом упокоения других представителей династии Неманичей, т.е. новым средоточием их культа16. Этот замысел воплотился в умножении приделов. Здесь их уже четыре: к двум западным приделам добавились еще два с востока, размещенные в пастофориях. Южный был посвящен Св. Николаю или Св. Савве Сербскому17. Западные боковые приделы посвящены Св. Стефану-Симеону Немане (южный) и Св. Архидиакону Стефану (северный) 18. Та же тенденция воплощена и в другой задужбине Уроша и Елены, монастыре Градац, который был построен примерно в то же время по образцу Студеницы19.

К концу XIII в. уже совершенно отчетливо проявляется тенденция к перенесению приделов в восточную часть храма. В качестве характерного примера можно привести храм св. Ахиллия в Арилье (до 1296 г.). Постройка сохраняет общее для рашских церквей пространственное решение, однако в структуре литургического устройства происходят существенные изменения. В западной части этого храма приделов предусмотрено не было. Они оказались перенесены в пастофории: южный (диаконник) был посвящен Св. Николаю, северный — Св. Архидиакону Стефану. В обоих компартиментах находятся захоронения, что тоже выходит за рамки традиций. Таким образом, фланкирующие алтарную апсиду компартименты сочетают несколько функций20.

Перемещение приделов в пастофории сместило важные акценты в объемно-пространственной композиции храма. Теперь приделы, отнесенные в восточные части храмов и композиционно слитые воедино с певницами, играют ключевую роль в мощном развитии ступенчато повышающихся архитектурных объемов. Это становится еще более заметно благодаря отсутствию боковых пристроек, обычно утяжелявших храм с запада.

Эпоха краля Милутина (1282-1321) — переломный момент в истории сербской архитектуры. В это время территория сербского государства расширяется более чем в два раза за счет включения македонских земель, ранее принадлежавших Византии. Главной задачей Милутина становится создание жизнеспособного многонационального государства, примирение Охридской архиепископии с Сербской автокефальной Церковью. Постепенно вырабатывается новая концепция государства на основе византийской имперской идеологии, которая разовьется в полной мере при Душане Сильном21.

Вся масштабная строительная деятельность Милутина сосредотачивается на македонских землях. Это и строительство новых, и перестройка старых храмов. Главной тенденцией в развитии архитектуры становится унификация. Общевизантийские черты сменяют сербскую национальную специфику, хотя при необходимости строители легко к ней возвращаются.

Как уже было сказано, в самой Рашке, вне связи с присоединением Македонии, уже к концу XIII в. обозначилась тенденция к перенесению приделов в восточную часть храмов. При Милутине эта тенденция получает дальнейшее развитие повсеместно. В большинстве храмов этого времени западная часть освобождается от приделов, что изменяет архитектуру здания в целом22. Парекклесии переносятся к востоку, как правило, в пастофории, а в их посвящениях далеко не всегда имеется связь с Неманичами.
Очевидно, это было обусловлено стремлением не противоречить византийским традициям, хотя под их покровом сербская специфика сохраняется в системе распределения сакральных зон и в определенных акцентах в объемно-пространственной композиции храмов. В качестве примера этих новых тенденций можно привести церкви Богородицы Левишки в Призрене23, монастыря Давидовица24, Св. Георгия в Старо-Нагоричине25 и, конечно, церковь Успения Богородицы в Грачанице26.

При Душане Сильном имперские устремления Сербии достигают апогея. В 1346 г. Душан провозглашает себя императором болгар, сербов и ромеев, а Сербская Церковь возводится в ранг патриархии. К намеченной при Милутине линии на преобладание общевизантийских традиций вновь добавляется сильно акцентированная сербская тема. Это проявляется и в посвящениях храмов, и в умножении приделов, и в иконографии росписей. В живописных программах снова выделяются изображения Неманичей и других святых покровителей сербской державы и Церкви.

Итак, до середины XIV в. ведущей тенденцией в развитии архитектуры было стремление к синтезу византийских и сербских традиций. Храм Вознесения монастыря Пантократора в Дечанах (ок. 1335 г.) строится по образцу Студеницы, хотя используется другая типология (храм с отдельно стоящими опорами). Притом, что в распределении пространственных зон храма четко выдержана рашская схема27, приделы здесь разместились, в основном, в восточной части.28 Еще один придел, посвященный Св. Георгию, был устроен в северо-восточной части экзонартекса. Вероятно, его ктитором был один из придворных Душана, чье погребение находится рядом у северной стены29. Это обстоятельство, так же, как иконографическая программа экзонартекса, вновь особо выделяющая почитание святородной династии Неманичей, заставляет вспомнить о рашских традициях.

В других храмах имперского периода, ктиторами которых был не сам Душан, а представители придворной аристократии, можно видеть, как вновь появляется интерес к особо выделенным приделам. В этих памятниках 30х-40х гг. приделы, как правило, связаны с захоронениями. Очевидно, их появление и размещение в западной части было обусловлено желанием акцентировать специфически сербскую ктиторскую тему.

Так, в храме Архангелов в Штипе придел был выделен в северо-западной части наоса30. В церкви Спаса в Кучевиште связанные с захоронениями приделы находятся в западной части храма31. В церкви св. Георгия в Горнем Козяке с западной стороны храма также возведены два придела. Кроме того, в толще восточных стен певниц здесь вновь появляются алтарные ниши. В южной певнице имеется захоронение, а в нише в северной певнице размещено изображение Первомученика Стефана32. Возможно, это еще одно яркое свидетельство интереса к традициям рашского периода.

После распада империи Душана развитие зодчества на бывших ее территориях пошло разными путями. Однако и в этот последний период приделы, посвященные сербским культам, как кажется, по-прежнему, оставались важным показателем приверженности заказчиков идеям святых основателей сербского государства и Церкви. Выяснение роли приделов в сербском храмовом зодчестве середины и второй половины XIV в. представляет собой сложную и пока еще мало изученную проблему, непосредственно связанную с вопросом об истоках и путях формирования Моравской школы. Вполне возможно, что необходимость выявления сербской национальной специфики и устройства приделов стала одной из причин появления триконхов в Моравский период33.

Итак, как видим, на протяжении всего существования сербской средневековой архитектурной традиции приделы были одним из важнейших ее элементов, во многом определяющих ее национальную специфику. Эти приделы появляются в сербских храмах в начале XIII в., т.е. в период становления национальной архитектурной традиции и формирования культов святых — покровителей сербской государственности и церкви. На протяжении XIII и XIV столетия приделы определенным образом размещались в пространстве храмового комплекса, влияя на архитектурную типологию, объемно-пространственную композицию и программу монументальной декорации храмов. Как мы надеялись показать в этом сообщении, в распределении приделов прослеживается четкая логика, соответствующая важнейшим идейным установкам периода становления, расцвета и распада Сербского государства в XIII–XIV вв.

Svetlana V. Maltseva
(St.Petersburg State University, Russia)

Significance of Chapels in Forming the Regional Tradition of Serbian Medieval Architecture.

The paper analyses the development of some peculiar elements determining the national specific of Serbian church architecture — the chapels dedicated to the local cults. These chapels emerge in Serbian churches in the early 13th c., when the national architectural tradition begins to form. During the whole period of existence of this tradition these chapels where placed in specific places of the church and influenced its architectural typology, its spatial composition and the programme of monumental decoration.

Примечания

1 Исследование выполнено в рамках проекта «Разработка модели взаимодействия национальных художественных культур: русское искусство Средних веков и Петровской эпохи в контексте западноевропейской системы ценностей» АВЦП, 1649, 5.2.101.2009.
2 Krautheimer R. Early Christian and Byzantine Architecture. Harmondsworth, 1975. P. 536.
3 Babić G. Les chapelles annexes des églises byzantines: fonction liturgique et programmes iconographiques. Paris, 1969; Ćurčić S. Architectural Significance of Subsidiary Chapels in Middle Byzantine Churches // Journal of the Society of Architectural Historians. 1977. Vol. 36. No. 2. P. 94- 110; Teteriatnikov N. Upper-Storey Chapels near the Sanctuary in Churches of the Christian East // Dumbarton Oaks Papers. 1988. Vol. 42. P. 65-72; Поповић С. Распоред капелла у византиjским манастирима // Саопштења. XXVII-XXVIII. Београд, 1995-1996. С. 24-37; Chatzitryphonos E. To peristoo stin ysterobyzantini ekklisiastiki architektoniki. Schediasmos — leitourgia. Thessaloniki, 2004; Theis L. Die Flankenräume im mittelbyzantinischen Kirchenbau. Wiesbaden, 2005. Во введении автор дает содержательный обзор состояния исследований по данному вопросу (S. 1-5).
4 Шупут М. Богородичина црква у Студеници као култна грађевина у оквиру византиjске архитектуре свога времена // Студеница и византиjска уметност око 1200. године. Међународни научни скуп поводом 800 година манастира Студенице и стогодишњице САНУ: Септембар 1986. Београд, 1988. С. 139-145; Максимовић Љ. Византиjски свет и Срби. С. 117; Кораћ В. Jеднобродна црква са куполом у византиjскоj архитектури XI и XII века // Кораћ В. Између Византиjе и Запада. Одабране студиjе о архитектури. Београд, 1987. С. 77-85.
5 Мано Зиси Ђ. Ископавања на Царичином граду 1949-1952 године // Старинар. III-IV. Београд, 1955. С. 158-164; Babić. Les chapelles annexes... P. 74-78; Ђурић В. Преокрет у уметности Немањиног доба // История Српског народа. Књ. I. Београд, 1981. С. 275; Шупут М. Цариградски извори архитектуре цркве Св. Николе у Куршумлиjи // Стефан Немања — Свети Симеон Мироточиви. Историjа и предање: Међународни научни скуп. Септембар 1996. Београд, 2000. С. 171-178.
6 Петровић М. Црквено-државна идеологиjа светога Савве у Студеничком типику // Осам векова Студенице. Зборник радова. Београд, 1986. С. 75-83.
7 Бабић Г., Кораћ В., Ћирковић С. Студеница. Београд, 1986; Кашанин М., Чанак-Медић М., Максимовић J., Тодић Б., Шакота М. Манастир Студеница. Београд, 1986; Чанак-Медић М., Бошковић Ђ. Архитектура Немањиног доба. I-II. Београд, 1986-1989; Поповић Д. Српски владарски гроб у средњем веку. Београд, 1992.
8 Максимовић Љ. О години преноса Немањиних моштиjу у Србиjу // Максимовић Љ. Византиjски свет и Срби. Београд, 2008. С. 305-312; Петровић М. Студенички типик и самосталность српске цркве. Београд, 1986. С. 11-41; Калић J. Студеничко време српске историjе // Студеница и византиjска уметност око 1200. године… С. 33; Кашанин, Чанак-Медић, Максимовић, Тодић, Шакота. Манастир Студеница… С. 15, 29-30; Петровић М. Црквено-државна идеологиjа светога Савве у Студеничком типику // Осам векова Студенице… С. 75-83.
9 Ђурић В.J. Црква Св. Петра у Богдашићу и њене фреске // Зограф. 16. Београд, 1985. С. 31- 36; Мальцева С.В. Церковь Успения Богородицы в Студенице: византийские истоки и становление сербской региональной традиции // Архитектура Византии и Древней Руси IX-XII вв. Труды Государственного Эрмитажа. LIII (53). СПб., 2010. С. 282-299.
10 Кашанин М., Бошковић Ђ., Миjовић П. Жича. Београд, 1969.
11 Кораћ В. Свети Сава и програм Рашског храма // Кораћ. Између Византиjе и Запада... С. 150; Калић J. Европа и Срби. Средњи век. Београд, 2006. С. 242-243.
12 Кораћ В. Место Придворице у Рашкоj архитектури // Кораћ. Између Византиjе и Запада... С. 157-173.
13 Чанак-Медић М. Првобитни спољни изглед цркве Успења Богородице у Морачи //  Саопштења. XX-XXI. Београд, 1989. С. 19-33.
14 Ћирковић С., Кораћ В., Ђурић В. Пећка Патриjаршиjа. Београд, 1990; Чанак-Медић М. Свети апостоли у Пећи са дозиданим грађевинама // Архитектура прве половине XIII века. II. Споменици САСВ. Београд, 1995. С. 34.
15 Шупут. Богородичина црква у Студеници… С. 139-145; Поповић. Српски владарски гроб…; Максимовић. Византиjски свет и Срби… С. 117; Кораћ В. Архитектура византиjског света. Београд, 2005. С. 276-284.
16 См. Ђурић В. Сопоћани. Београд, 1963. Урош особо подчеркивал святость династии Неманичей и даже ввел в свой титул эпитет «святородный» (Кандић О. Градац: историjа и архитектура манастира. Београд, 2005. С. 48). По его заказу ученый святогорский монах Доментиан создал объемные жития Св. Стефана Немани и Стефана Первовенчанного. В Сопочаны Урош перенес из Хума мощи своего отца Св. Стефана Первовенчанного (Ђурић. Сопоћани... С. 30-32; Марковић О. Прилог проучавању архитектуре манастира Сопоћана // Саопштења. VIII. Београд, 1969. С. 97-98). Здесь же была похоронена его мать Анна Дандоло и двоюродный брат великий князь Георгий. Рядом с собственной гробницей Уроша в 1282 г. кральица Елена разместила мощи архиепископа Иоанникия (Поповић. Српски владарски гроб... С. 61-70).
17 Ђурић. Сопоћани... С. 86. Николић Р. Прилози проучавању живописа из XIII и XIV века у области Раса. Житиjе Светог Саве на фрескама сопоћанског ђаконикона // Рашка Баштина. 2. Краљево, 1980. С. 71-85.
18 Ђурић. Сопоћани... С. 80-84.
19 Кандић. Градац…; Джурич В. Византийские фрески. Средневековая Сербия, Далмация, славянская Македония. М., 2000. С. 122-123.
20 Чанак-Медић М. Свети Ахилиjе у Ариљу. Београд, 2002.
21 Максимовић Љ. Почеци освоjачке политике // Историjа српског народа. Од наjстариjих времена до Маричке битке (1371). Београд, 1981. С. 437-448; Ћирковић С. Унутрашња политика краља Милутина // Там же. С. 462- 475; Максимовић. Византиjски свет и Срби... С. 132-149; 191- 206.
22 Исключением, безусловно, является его задужбина-усыпальница, церковь Св. Стефана в Баньске, нарочито воспроизводящая все характерные особенности Студеницкого храма. См. Поповић. Српски владарски гроб… С. 95-97.
23 Ненадовић С.М. Шта jе краљ Милутин обновио на цркви Богородице Љевишке у Призрену // Старинар. Н.с. V-VI. Београд, 1956. С. 205-225; Ненадовић С.М. Богородица Љевишка. Њен постанак и њено место у архитектури милутиновог времена. Београд, 1963. Табл. IV-V.
24 Чанак-Медић М. Да ли jе Давидовица изгледала као гробне цркве Немањића // Саопштења. XIII. Београд, 1981. С. 67-75.
25 Тодић Б. Старо Нагоричино. Београд, 1996; Кораћ В. Старо Нагоричино, Црква Св. Ђурђа // Кораћ В. Споменици монументалне српске архитектуре XIV века у Повардарjу. Београд, 2003. С. 37-80.
26 Тодић Б. Грачаница. Сликарство. Београд, 1999. С. 132-134; Ћурчић С. Грачаница: историjа и архитектура. Приштина, 1988. С. 87, 91-95.
27 Korać V. Ľ architecture de Dečani, tradition et innovation // Дечани и византиjска уметност срединном XIV века. Међународни научни скуп поводом 650 година манастира Дечана. Септембар 1985. Београд, 1989. С. 149-157.
28 Тодић Б., Чанак-Медић М. Манастир Дечани. Београд, 2005.
29 Поповић Д. Средњовековне надгробни споменици у Дечанима // Дечани и византиjска уметност... С. 232.
30 Кораћ В. Црква Св. Арханђела у Штипу // Кораћ. Споменици монументалне српске архитектуре... С. 81-108.
31 Кораћ В. Кучевиште, Свети Спас — Богородичино Вавдење // Кораћ. Споменици монументалне српске архитектуре... С. 129-152.
32 Джурич. Византийские фрески… С. 179.
33 Мальцева С.В. Триконхи в архитектуре Сербии второй половины XIV века // Лазаревские чтения: Искусство Византии, Древней Руси, Западной Европы. Материалы научной конференции 2010 (в печати).