А.-Т. Куркина (МГУ имени М.В. Ломоносова)
Формирование архитектурного стиля Брынковяну и его распространение на территории Дунайских Княжеств в период с 1688 по 1730 г.

Между 1688 и 1730 гг. в румынском искусстве формируется новый стиль, получающий впоследствии имя господаря Валахии Константина Брынковяну (1688–1714). Данный период, по мнению ряда исследователей, представляется наиболее важным в истории румынской архитектуры¹. Это эпоха расцвета поствизантийской традиции, когда искусство Дунайских княжеств, сохраняя типично балканские элементы религиозной и светской архитектуры, постепенно обращается к западным образцам (в первую очередь, к наследию итальянского Ренессанса) и опыту Османской Империи, ближайшей угрозы и ближайшего соседа². В это время в Дунайских княжествах происходит настоящее «Византийское возрождение», влияние которого распространяется на все сферы культуры, проявляясь наиболее ярко в архитектуре, о которой речь пойдет в дальнейшем. 
Понятие «стиль Брынковяну» (stilul brâncovenesc) вводится впервые известным румынским архитектором Николае Гика-Будешть в 1936 г.³ Сам факт присвоения стилю имени господаря свидетельствует, в первую очередь, об особом признании именно его заслуг, которые способствовали зарождению нового направления в искусстве. Однако многие исследователи предпочитают называть его «румынским возрождением» или «национальным стилем»⁴.  Данные обозначения не отражают в полной мере характер стиля, который, заимствуя определенные архитектурные элементы итальянского ренессанса и австрийского барокко, продолжал давно укоренившуюся на Балканах византийскую традицию. Воистину «национальной» архитектура Брынковяну будет признана лишь в начале двадцатого века, когда ей будут подражать и стараться возвести новые здания по образцу построек конца XVII и начала XVIII столетия. Тогда же будут предприниматься наиболее активные, хотя и не всегда удачные, попытки реставрации памятников.
Самому Константину Брынковяну была близка идея создания именно «национального стиля» в архитектуре. Стремясь объединить румын, живущих в Трансильвании, Молдове и Валахии, он прибегает, в первую очередь, к методам пропаганды. И одними из наиболее действенных приемов оказываются искусство и книгопечатание, которые получают распространение во всех трех княжествах. Чтобы поддержать православное население Трансильвании, противостоящее попыткам Австрийской Империи обратить его в католицизм, Максим Пелопоннесец  пишет своеобразный учебник против папской ереси, а Константин Брынковяну возводит целый ряд религиозных построек на территории, оккупированной австрийцами, в числе которых – крупный монастырь Сымбэта де Сус (1696–1707)⁵. Архитектура Брынковяну также проникает в Молдову (монастыри в Смиле и Галаце), а потом уже и за границы Дунайских Княжеств (дом Брынковяну в Арбанаси в Болгарии).
Стиль Брынковяну – это группа памятников религиозной и светской архитектуры, возведенная одной и той же артелью мастеров или же их учениками, которые следовали указаниям заказчика, на ограниченной территории на протяжении довольно краткого временного отрезка. Все последующие реплики и обращения к возведенным в это время постройкам уже нельзя считать стилем Брынковяну, так как они используют некоторые типичные элементы стиля в искаженном и переосмысленном виде.
Во времена правления предшественников Брынковяну, Матея Басараба (1632–1654) и Шербана Кантакузино (1678–1688) оформилась окончательно румынская архитектурная специфика⁶. Один из исследователей румынской архитектуры Эмил Лэзэреску пишет: «Эпоха Матея Басараба стала периодом соединения друг с другом всех тех элементов, которые возникли на этой территории в предыдущие столетия»⁷. За те сорок лет, которые находились у власти Матей Басараб и Шербан Кантакузино, политическая нестабильность сочеталась с небывалым культурным подъемом⁸. Архитектура этого периода все больше обращалась к образцам прошлых эпох. При Шербане Кантакузино были предприняты попытки «развить» новый стиль, который впоследствии расцвел во время правления Константина Брынковяну.  Именно поэтому стоит помнить о валашской основе этого направления в архитектуре, которая была заложена за пятьдесят лет до того, как сам стиль окончательно оформился.
Появление стиля единого, распространившегося как на светскую, так и на религиозную архитектуру, было на тот момент необходимым продвижением идей воеводы, который был уверен в том, что мог себе это позволить. Архитектура должна была «представлять» самого господаря, свидетельствовать о его вкусе и уровне образования. По этой причине зодчие обращаются к опыту европейского барокко и маньеризма, к примерам константинопольских резиденций и некоторых трансильванских дворцов венгерской знати⁹, перерабатывая его по-своему в скульптурной декорации. Таким образом, используя традиционные типы зданий, мастера Брынковяну уделяли особенное внимание орнаменту, который и станет важной отличительной чертой стиля.
После трагической гибели Константина Брынковяну начатая во время его правления архитектурная традиция продолжилась. Его супруга и последователи ещё на протяжении нескольких десятилетий осуществляли задуманные господарем проекты, завершали уже строящиеся сооружения. Таким образом, хронологические рамки существования стиля можно условно ограничить 30-ми гг. XVIII в., то есть временем, когда у власти находились первые представители семьи Маврокордат – Николай и Иоанн. С середины XVIII столетия стиль Брынковяну все больше уступает место барочным влияниям, приходящим из Трансильвании, и постепенно угасает.
Первым памятником, который можно отнести к стилю Брынковяну, считается монастырь Хурези, который теперь принято называть Хорезу по имени современного города¹⁰. Монастырь начинает строиться в 1690 г. Господарь выделяет площадь под постройки, оплачивает труд зодчих и даже отдает землю в распоряжение монахов, чтобы поддержать их. Работы завершаются уже через три года, превосходя все ожидания Брынковяну. Он  создает на тот момент самый крупный монастырь Валахии. Нам известны и имена тех, кто непосредственно осуществлял работы: за снабжение материалом отвечал каменщик Вукашин Караджа, мастер Маня руководил непосредственно строительством, а скульптурной декорацией занимался мастер Истрате. Кроме главного собора, ктитором которого выступил сам Брынковяну, в ансамбль монастыря входили церковь при больнице, ктитором которой стала жена господаря, Мария, скит Святых Апостолов и скит Святого Стефана, где проживали монахи, а также монастырская библиотека.
  Главный собор монастыря является, по сути своей, упрощенной и видоизмененной в угоду вкусам господаря и его супруги копией епископского собора в Куртя де Арджещ. Зодчий Маня стремился подчеркнуть все ту же традиционную румыно-византийскую стилистическую линию. План церкви представляет собой давно известный в Дунайских княжествахтип , состоящий из притвора, пронаоса, наоса и алтаря с тремя апсидами¹¹. Подобный план с небольшими вариациями будет характерен для большинства церквей Молдовы, Валахии и Трансильвании¹². Интересным нововведением можно считать притвор, более низкий, нежели пронаос, но все же находящийся в стилистическом равновесии с аркадой.
Как уже было сказано, и объемно-пространственая композиция,  и роскошный декор храма монастыря Хурези во многом ориентированы на Куртя де Арджеш. При этом, именно в резной скульптурной декорации в наибольшей степени проявляется специфика стиля Брынковяну.
Скульптурный декор в стиле Брынковяну обычно вырезался из камня (цветочные орнаменты); мог использоваться и стуковый декор. Окна оформлялись рамами из переплетающихся узоров, которые завершались килевидными, многолопастными или стрельчатыми арками. Особенным изяществом эти резные наличники отличаются в церкви Богоматери Фундени или Ставрополес в Бухаресте (1699). Мотивы, используемые резчиками, представляют собой витые стебли растений с цветами, оформляющие окно широкой «рамой». Эти наличники очень часто повторяют резные детали балюстрады, убранства стены, капителей колонн. Однако, следует отметить, что растительные орнаменты, несмотря на свою схожесть, редко повторяют какой-либо уже использовавшийся элемент в точности¹³. Таким образом, различаться могут и цветы, и форма листьев: церковь Богоматери Фундени  имеет наличники, украшенные плющом, лилиями, маками и виноградными гроздями, а бухарестский дворец патриарха наделен окнами, наличники которых сотканы из аканфа и цветов пионов. Очень схоже выглядят наличники окон церкви Колцеа в Бухаресте, а чуть более скромное растительное убранство свойственно тонким наличникам церкви монастыря Синайя.  Исследователи отмечают, что при выполнении рельефных деталей используется чаще всего стук или камень, а при создании наличников – стук и кирпич¹⁴.
Именно орнамент придает стилю Брынковяну выразительность европейского барокко, но никак не Ренессанса. При этом сохраняется равновесие между простотой и продуманностью планов зданий и помпезной декорацией. Однако, в отличие от других архитектурных элементов, происхождение орнамента чаще всего явно восточное. Растительные и геометрические сюжеты (листья аканта, цветы кабачка, тюльпаны, витые узлы) и в монастыре Хурези, и в других постройках находят аналогии  в памятниках османской архитектуры того же времени, например, в убранстве дворца Нашабад на берегу Босфора¹⁵. Скульптурная декорация находилась, как правило, снаружи, но могла использоваться и в помещении. Нередко орнаментом украшались не только наиболее заметные участки стен, колонн, лестниц, но и самые неприметные места, например, внутренняя сторона перил (собор монастыря Хурези, собор монастыря Антим в Бухаресте, летняя резиденция Брынковяну в Потлоджи и др.).
В других постройках Константина Брынковяну повторяются многие композиционные и декоративные элементы, использованные в монастыре Хурези. Так, в церкви Богоматери Фундени в Бухаресте очень похожие колонны (в особенности их базы, а также обрамление окон и дверей). Характерные элементы убранства этой церкви (растительные мотивы рельефа и декор фасадов, похожий на внутреннюю отделку из стука) будут повторяться почти во всех произведениях этого стиля где-то в большем (монастырь в Синайе, недалеко от Бухареста, Монастырь Антим в Бухаресте, Старый дворец патриарха там же), где-то в меньшем объеме (монастырь Сымбэта де Сус).
Интересно отметить, что ктиторские постройки членов семьи Кантакузино, родственников господаря, отличались куда большей декоративной роскошью, нежели сооружения самого воеводы (например, поместье Пашкани). Каменная резьба, часто выполнявшаяся в технике высокого рельефа, становится почти автономной. Примером может послужить церковь Богоматери Фундени (1699), ктиторская постройка спафария Михаила Кантакузино. Колонны и обрамление окон выполнены в традиционной манере Брынковяну, но скульптурная декорация невероятно разнообразна, богата и выполнена в технике высокого рельефа. Здесь присутствуют и силуэты птиц, и имитация каменной кладки, и точно изображенные вазы с цветами, и даже настоящие пейзажи, аналоги которых, как утверждают исследователи Корина Попа и Димитру Нэстасе, можно найти не только в оформлении стен константинопольских дворцов, но и в иранских рукописях¹⁶. 
При сооружении как монастырей и церквей, так и частных домов и поместий зодчие опирались на одни и те же эстетические идеалы, используя одни и те же традиции и заимствованные мотивы. Однако именно в эпоху правления Константина Брынковяну проявляется особенный интерес к «личному пространству». Архитектура должна была отвечать нуждам боярских кругов, которые стремились продемонстрировать свой высокий социальный статус. Поэтому среди лучших образцов построек стиля Брынковяну много поместий и частных домов.
Поместья, строившиеся в XVII–XVIII вв., при всей гармонии внешнего облика, сохраняли толстые стены, характерные для крепостной архитектуры, и не имели больше трех уровней. Характерными для светских построек (не только поместий, но и башен-домов – кул) становятся  невысокие четырехскатные кровли. В эпоху Константина Брынковяну появляется еще один важный элемент, который становится отличительной чертой этого стиля, – своеобразные лоджии, притворы, галереи и крыльца. Эти элементы очень напоминают, с одной стороны, жилые постройки итальянского Ренессанса, а с другой, – константинопольские резиденции. Сходство между постройками стиля Брынковяну и ренессансной архитектурой можно заметить и в скульптурном убранстве «лоджий» и «балконов», и в планировке домов знати, где, как и в итальянских палаццо, обязательно присутствовал первый уровень с комнатами прислуги, кухней и подсобными помещениями, и «пиано нобиле» – второй этаж, где жили и принимали гостей хозяева. Однако, в связи с непростой исторической ситуацией в Валахии, обращение к опыту итальянского Возрождения не могло быть прямым и шло, в основном, через Трансильванию и Османскую империю.
В качестве примера традиционной организации пространства боярских поместий и деревянных крестьянских домов XVII–XVIII вв. можно привести  поместье в селе Прибешти (1750-е гг.). Оно имеет простую прямоугольную планировку, высокий цоколь, приподнятое над землей крыльцо, толстые стены и не очень крупные окна, характерные скорее для крепостного зодчества. Чуть более сложно организовано пространство поместья Коцофени, где присутствует крупная лоджия. Такие крыльца и лоджии подчеркивали монументальность архитектурных форм и придавали зданиям композиционное равновесие¹⁷. 
Среди наиболее известных памятников светской архитектуры этого периода – резиденция Константина Брынковяну в Могошоайе, господарский дворец в Бухаресте (ныне не существующий), дворец в Потлоджи¹⁸. Стилистические особенности, отличающие одно здание от другого, не столь явны. Резиденция в Могошоайе, как и дворец в Потлоджи, была построена с опорой на образцы Ренессанса, однако, имела пышное, почти «барочное» убранство.
Еще одной специфической чертой светской архитектуры Брынковяну становится удивительная взаимосвязь зданий с ландшафтом. Все они словно «вписаны» в пейзаж. Дворец Могошоайя расположен на берегу озера Херэстрэу таким образом, что его фасад с лоджией отражается в воде. Внешняя массивная стена с воротами, с обеих сторон которых возведены башни, колонны с композитными капителями и аркады – все это, по мнению ряда исследователей, больше напоминает османскую архитектуру, нежели европейское зодчество того времени¹⁹.
Однако основная черта архитектурного стиля Брынковяну – это его эклектизм: наследие византийско-балканского зодчества в Валахии соединилось с некоторыми готическими влияниями (особенно популярны они стали в Молдове), к которым прибавились элементы ренессансной, барочной и османской архитектуры. Однако все это было переработано в соответствии с местными традициями и подчинено вкусам заказчиков, которыми были представители боярской верхушки, духовенства, сам господарь Конантин Брынковяну и его жена Мария. Стиль Брынковяну – не простой результат эволюции искусства первой половины XVII в.²⁰, а скорее направление в искусстве, «созданное» на основе прекрасно осознанных архитектурных традиций всех трех Дунайских княжеств и заимствования определенных иноземных элементов.

Ссылки.

1.   Săndulescu N. Drăguţ V. Arta brâncovenească. Bucureşti, 1971. P. 4.
2.   Columbeanu S., Valentin R. Constantin Brâncoveanu şi epoca sa. Bucureşti, 1976. P. 13.
3.   Ghica-Budeşti N. Evoluția arhitecturii în Muntenia și Oltenia. IV. Noul stil din veacul al XVIII-lea. Bucureşti, 1936. Vol. 29. Fasc. 87–90.
4.   Ionescu G. Istoria arhitecturii in Romania. Vol. 2. Bucureşti, 1965. P. 114.
5.   Stoicescu N. Mănăstirea Brâncoveanu din Sâmbăta de Sus // Mitropolia Ardealului. 1986. Anul XXXI, nr. 2. P. 80–106.
6.   Drăguț V., Săndulescu N. Arta brâncovenească. București, 1971. Имеется в виду не продолжение определенной общебалканской традиции с включением в неё некоторых новых элементов, а формирование новой школы с очень ярко выраженным региональным характером.
7.   Lăzărescu E. Arta Ţara Românească de la începutul secolului al XVII-lea până în primele decenii ale secolului al XIX-lea. Bucureşti, 1970. P. 12.
8.   Наследие эпохи Матея Басараба можно сопоставить по масштабам строительства с наследием, оставленным Константином Брынковяну. Основное отличие, пожалуй, заключается в том, что разрозненные постройки 1632–1654 гг., несмотря на всю свою историческую ценность, не формируют никакого общего нового стиля, в отличие от памятников эпохи Брынковяну. 
9.   Feuer-Toth R. Renaissance architecture in Hungary. Budapest, 1977. P. 15.
10.   Vlasie M. Ghid al așezărilor monahale din România. Drumuri spre mănăstiri. București, 2000. P. 276–277; Drăguț V. Dicționar enciclopedic de artă medievală românească. București, 2000. P. ???
11.   Florea V. Istoria Artei Româneşti, Vol III. Chişinău, 1991. P. 400.
12.   Имеются в виду православные церкви Трансильвании, выстроенные либо по заказу молдавских и валашских господарей, либо по проектам местных мастеров. Следует заметить, что в Трансильвании существуют православные «базилики» по католическому образцу, архитектура которых больше связана с австрийским католичеством, нежели с румынским православием. Однако эти постройки оказывали влияние и на архитектуру соседних православных княжеств, заимствовавших некоторые европейские образы. См.: Semo Ş. Pe marginea unor vestigii ale curţii brâncoveneşti de la Sâmbăta de Sus // Revista muzeelor. 1967. Anul IV, nr, 2. P. 165.
13.   Lăzărescu E. Arta Ţara Românească… P. 15.
14.   Nicolescu C. Case, conace şi palate vechi româneşti. Bucureşti, 1979. P. 42.
15.   См. постройки стиля «лале» (тюльпан) в Турции. Стайнова М. Тенденции в културнато и идейното развитие в османското общество през двадесете години на XVIII в. (1718-1730) // Studia Balcanica. 1977. № 13; Миллер Ю. Искусство Турции. М., 1965. С. ???
16.   Popa C., Năstase D. Biserica Fundenii Doamnei. București, 1969. P. 10.
17.   Manea C.A. Structura şi restructurarea marii boierimi din Ţara Românească de la începutul secolului al XVI-lea până la mijlocul secolului al XVII-lea. Bucureşti, 2003. P. 13.
18.   Drăghiceanu V. Curțile domnești Brâncovenești III. Potlogii // Buletinul Comisiunii Monumentelor Istorice. 1910. Vol. 3. P. ???; Dobjanschi A. De la Constantin Brâncoveanu până la Matei Basarab: arta secolului al XVII-lea. Bucureşti, 1992. P. ???.
19.   Mihai D. Metode și contribuții ale cercetării arheologice la studiul monumentelor de arhitectură din Țara Românească. Secolele XVI–XVII. București, 2001. P. 123.
20.   Florea V. Istoria Artei Româneşti... P. ???